я - СОВЕСТЬ...
воскресенье, 13 февраля 2005
четверг, 10 февраля 2005
я - СОВЕСТЬ...
В телефоне нашла такую фишку - SIM меню.
Заказала...
" Мы не PEPSI ставин крест -
Водка generation next!!! "
И как в тему! Я как раз подумала, что еще пару дней такого настроения и уйду в запой!
хех...
впрочем, это еще спорно... так как мне обычно надо очень много выпить - что бы напиться (я даже на выпускной не смогла напиться как следует, хотя настроение было)... А еще меня ни разу не мучило похмелье... А без него не интересно...
Впрочем, запой - это последствие, что я хочу сделать...
Сначала: написать стих о чувствах... и купить благовония опиум...
Заказала...
" Мы не PEPSI ставин крест -
Водка generation next!!! "
И как в тему! Я как раз подумала, что еще пару дней такого настроения и уйду в запой!
хех...
впрочем, это еще спорно... так как мне обычно надо очень много выпить - что бы напиться (я даже на выпускной не смогла напиться как следует, хотя настроение было)... А еще меня ни разу не мучило похмелье... А без него не интересно...
Впрочем, запой - это последствие, что я хочу сделать...
Сначала: написать стих о чувствах... и купить благовония опиум...
я - СОВЕСТЬ...
Печаль - это такое состояние души, когда не радуешься, что бы потом не плакать...
я - СОВЕСТЬ...
вторник, 08 февраля 2005
я - СОВЕСТЬ...
Когда мне стало плохо?
Когда мне стало плохо...
Когда?
А из-за чего?
Почему именно мне?
И поможет ли избавление от жизни для избавления от жизненных проблем и чувств, заодно?
Что-то мне не хочется отвечать...
Когда мне стало плохо...
Когда?
А из-за чего?
Почему именно мне?
И поможет ли избавление от жизни для избавления от жизненных проблем и чувств, заодно?
Что-то мне не хочется отвечать...
воскресенье, 06 февраля 2005
я - СОВЕСТЬ...
Этот рассказик очень долго рождался, в абсолютно разных проявлениях. Но окончательный вариант удивил меня саму, хотя я никогда не знаю чем закончиться то, что я начинаю писать будь то стих или рассказ, но примерно... тут же все шло просто непредсказуемо. Ни о чем заранее не задумывалась... хотела написать два дня из жизни человека, а получились 10 лет двух людей...
Некрологи...
Было утро.
Андрей открыл глаза и увидел потолок. Потолок был серым, на нем едва различимы блики тусклого осеннего солнца. Андрей встал, привычно щелкнул кнопкой электрического чайника и пошел умываться. Так и не посмотрев в зеркало, он пошел обратно в комнату, взял с подоконника банку кофе, взглядом пробежался по дороге и саду за окном. Утро было тихим. Оно всегда было тихим на этой улице. Смольный проспект не был отягощен особенно сильным движением.
Андрей налил себе кофе, включил телевизор. Часы мерно тикали на тумбочке, рядом с кроватью, заведенные на одиннадцать.
А по телевизору начинались утренние новости – Андрей переключил канал, оставив какую-то познавательную программу про природу.
Был день.
Андрей ехал на стареньком Опеле, который так часто перебирал на выходных. Опель его никогда не подводил, а сам Андрей еще ни разу не попал в аварию…
Движение было оживленным. Большое количество дорогих и до ужаса наглых иномарок пробивало себе дорогу в еще большем количестве еще более наглых «Жигулей».
Андрей был сосредоточен на дороге, он ехал на работу. Работа ждала его с радостью, и Андрей старался не думать о том, что с той же радостью она будет ждать кого-то другого.
Был вечер.
Андрей только что приехал домой. Он не чувствовал себя уставшим, он не хотел спать, но и не хотел куда-то ехать или куда-то идти.
Он не хотел есть, но зачем-то поставил на газ воду под пельмени. Он не хотел ничего смотреть, но он включил запыленный телевизор. По телевизору шел какой-то сериал, но Андрей не стал никуда переключать.
И вдруг, разрывая перепонки громким и невозможно противным звуком, зазвонил телефон.
Это звонила она…
Её звали Офелия, и Андрей ее любил, а она любила Андрея. Вот только любовь у них была какая-то странная. Они виделись крайне редко: они иногда ужинали у нее дома (она прекрасно готовила и не знала в городе ни одного ресторана, где готовили бы лучше, чем может приготовить она), иногда он приглашал ее в театр или кино, но это было редкостью, так как в основном там шла всякая чушь.
Они наслаждались просто обществом дуг друга, они любили просто ужинать вместе. Когда в воздухе висела необходимость поговорить, они разговаривали о книгах, о музыке, хорошем кино и погоде, но никогда о себе. Она до сих пор не знала кем Андрей работал, а он в свою очередь не спрашивал об этом и у нее.
- Привет, это я.
- Привет, Офелия.
- Ты сегодня приедешь?
Он молчал, он и сам еще не знал.
Она молчала, она его не торопила.
- Нет, - произнес он тихо, почти шепотом.
Она молча.
- Я не приеду, - зачем-то добавил он так же тихо.
- Прощай, - сказала она и положила трубку.
Он снова пообещал себе напомнить ей, об этой дурной привычке: говорить «прощай», вместо «пока». Он старался не думать о том, что ему так нравиться эта ее привычка.
Он сел на окно и закурил. Сгущались сумерки. После второй сигареты Андрей вспомнил о воде для пельменей, спрыгнул с окна, и выключил газ под пустой кастрюлькой.
Вернувшись в комнату, Андрей поморщился от сигаретного дыма. И он открыл окно, хотя было уже начало осени, и привычно сел на подоконник.
Была ночь.
В пепельнице на окне застыли скрюченные окурки.
«Трупы сигарет» - подумал Андрей и с остервенением вытряхнул окурки в окно.
Поставив опустевшую пепельницу на стол, он закрыл окно. И лег спать…
И ему приснился сон. В этом сне они с Офелией были вместе на краю пропасти. Но они не видели её. Они обнявшись шли по дороге, что пролегала у самого обрыва. Но они не видели ничего, кроме друг друга. Он обнимал ее за талию, хотя так редко делал это в жизни, ведь они почти никогда никуда не ходили. Она звонко смеялась, хотя в жизни он редко видел даже улыбку.
Они шли… и не было у этой дороги конца, казалось, что она вечно будет вот так лежать у них под ногами.
Они шли… и не было этой дороге никаких пересечений, казалось, она одна на всем белом свете.
Он споткнулся, они посмеялись над его неуклюжестью, ведь дорога под ногами была абсолютно ровной. И вдруг асфальт у его ног треснул, а почва начала осыпаться. Он хотел схватиться за что-нибудь, но рядом не было ничего. Он начал кричать… Он звал ее. Но она уходила вперед. Ее золотые волосы тускнели и стали седыми. Ее летящая походка стала тяжелеть, она начала хромать на правую ногу.
А он все звал ее, он ждал что она обернется. Увидит что с ним происходит и поможет ему. И она повернулась…
Или это была не она?
Он проснулся, сидя на кровати в холодном поту. Тряхнул головой, но это старушечье лицо только еще четче представало перед глазами. Он посмотрел на часы, они показывали 04:17. Спать ему не хотелось. Он набрал ее номер.
Она взяла быстро, он не ожидал. Голос ее был бодрым.
- Андрей?
- Да, я…
- Что-то случилось.
- Нет, просто… захотелось услышать твой голос.
- Андрей… Прости меня.
- За что? – он пожалел о том, что спросил. – Впрочем, можешь не отвечать…
- Нет. Я… я уезжаю. Я хотела сказать тебе это вечером, но ты не приехал, а по телефону… Впрочем я и сейчас по телефону, но тогда это так странно бы звучало… Я ненадолго поеду, на неделю, максимум – две. Прости…
- Что ты… - у него отлегло от сердца. – Я… хммм…
Он замолчал.
- Самолет через два часа, - зачем-то сказала она.
- Что ж… Прощай. Я буду ждать тебя.
- Пока, - выдавила она и повесила трубку, но он слышал это.
Он сел на окно и закурил. Он долго курил, смотря в пустоту парка. В этот час даже вороны молчали, они спали на верхушках деревьев.
Дом был старым, очень старым как и многие другие дома в городе…
Дом был старым, он уже почти рассыпался под собственной тяжестью… и тяжестью сидевших на его окнах людей…
Через три дня ей пришла телеграмма о том, что он упал из окна.
Упал… Выпал вместе с подоконником, который уже двадцать лет нуждался в ремонте.
Она долго приходила в себя, после этого известия. Все кто хорошо ее знал, говорили, что она за пару дней постарела сразу на сорок лет.
Она так и не попала на его похороны, которые устроили коллеги по работе, из-за сломанной ноги, которую сломала, пока спускалась с лестницы, когда торопилась на такси до аэропорта.
2004 год.
Офелия так и не вышла замуж. И до сих пор боялась идти на кладбище, туда, где был похоронен тот, кого она называла Андреем.
Но теперь, спустя десять лет, после его смерти она чувствовала, что все-таки должна прийти туда и посидеть рядом с серой плитой гранита.
И она пришла. Она увидела его фотографию над могилой. Он был как живой, он был…
Он был...
На следующий день на кладбище прибавилась еще одна могила, а в местной газете появился некролог об Офелии Колесниковой, умершей от сердечного приступа…
И был вечер...
И было утро...
И был день...
P.S. Только не очень сильно критикуйте, я не так часто пишу прозу, особенно в последнее время...
Некрологи...
Было утро.
Андрей открыл глаза и увидел потолок. Потолок был серым, на нем едва различимы блики тусклого осеннего солнца. Андрей встал, привычно щелкнул кнопкой электрического чайника и пошел умываться. Так и не посмотрев в зеркало, он пошел обратно в комнату, взял с подоконника банку кофе, взглядом пробежался по дороге и саду за окном. Утро было тихим. Оно всегда было тихим на этой улице. Смольный проспект не был отягощен особенно сильным движением.
Андрей налил себе кофе, включил телевизор. Часы мерно тикали на тумбочке, рядом с кроватью, заведенные на одиннадцать.
А по телевизору начинались утренние новости – Андрей переключил канал, оставив какую-то познавательную программу про природу.
Был день.
Андрей ехал на стареньком Опеле, который так часто перебирал на выходных. Опель его никогда не подводил, а сам Андрей еще ни разу не попал в аварию…
Движение было оживленным. Большое количество дорогих и до ужаса наглых иномарок пробивало себе дорогу в еще большем количестве еще более наглых «Жигулей».
Андрей был сосредоточен на дороге, он ехал на работу. Работа ждала его с радостью, и Андрей старался не думать о том, что с той же радостью она будет ждать кого-то другого.
Был вечер.
Андрей только что приехал домой. Он не чувствовал себя уставшим, он не хотел спать, но и не хотел куда-то ехать или куда-то идти.
Он не хотел есть, но зачем-то поставил на газ воду под пельмени. Он не хотел ничего смотреть, но он включил запыленный телевизор. По телевизору шел какой-то сериал, но Андрей не стал никуда переключать.
И вдруг, разрывая перепонки громким и невозможно противным звуком, зазвонил телефон.
Это звонила она…
Её звали Офелия, и Андрей ее любил, а она любила Андрея. Вот только любовь у них была какая-то странная. Они виделись крайне редко: они иногда ужинали у нее дома (она прекрасно готовила и не знала в городе ни одного ресторана, где готовили бы лучше, чем может приготовить она), иногда он приглашал ее в театр или кино, но это было редкостью, так как в основном там шла всякая чушь.
Они наслаждались просто обществом дуг друга, они любили просто ужинать вместе. Когда в воздухе висела необходимость поговорить, они разговаривали о книгах, о музыке, хорошем кино и погоде, но никогда о себе. Она до сих пор не знала кем Андрей работал, а он в свою очередь не спрашивал об этом и у нее.
- Привет, это я.
- Привет, Офелия.
- Ты сегодня приедешь?
Он молчал, он и сам еще не знал.
Она молчала, она его не торопила.
- Нет, - произнес он тихо, почти шепотом.
Она молча.
- Я не приеду, - зачем-то добавил он так же тихо.
- Прощай, - сказала она и положила трубку.
Он снова пообещал себе напомнить ей, об этой дурной привычке: говорить «прощай», вместо «пока». Он старался не думать о том, что ему так нравиться эта ее привычка.
Он сел на окно и закурил. Сгущались сумерки. После второй сигареты Андрей вспомнил о воде для пельменей, спрыгнул с окна, и выключил газ под пустой кастрюлькой.
Вернувшись в комнату, Андрей поморщился от сигаретного дыма. И он открыл окно, хотя было уже начало осени, и привычно сел на подоконник.
Была ночь.
В пепельнице на окне застыли скрюченные окурки.
«Трупы сигарет» - подумал Андрей и с остервенением вытряхнул окурки в окно.
Поставив опустевшую пепельницу на стол, он закрыл окно. И лег спать…
И ему приснился сон. В этом сне они с Офелией были вместе на краю пропасти. Но они не видели её. Они обнявшись шли по дороге, что пролегала у самого обрыва. Но они не видели ничего, кроме друг друга. Он обнимал ее за талию, хотя так редко делал это в жизни, ведь они почти никогда никуда не ходили. Она звонко смеялась, хотя в жизни он редко видел даже улыбку.
Они шли… и не было у этой дороги конца, казалось, что она вечно будет вот так лежать у них под ногами.
Они шли… и не было этой дороге никаких пересечений, казалось, она одна на всем белом свете.
Он споткнулся, они посмеялись над его неуклюжестью, ведь дорога под ногами была абсолютно ровной. И вдруг асфальт у его ног треснул, а почва начала осыпаться. Он хотел схватиться за что-нибудь, но рядом не было ничего. Он начал кричать… Он звал ее. Но она уходила вперед. Ее золотые волосы тускнели и стали седыми. Ее летящая походка стала тяжелеть, она начала хромать на правую ногу.
А он все звал ее, он ждал что она обернется. Увидит что с ним происходит и поможет ему. И она повернулась…
Или это была не она?
Он проснулся, сидя на кровати в холодном поту. Тряхнул головой, но это старушечье лицо только еще четче представало перед глазами. Он посмотрел на часы, они показывали 04:17. Спать ему не хотелось. Он набрал ее номер.
Она взяла быстро, он не ожидал. Голос ее был бодрым.
- Андрей?
- Да, я…
- Что-то случилось.
- Нет, просто… захотелось услышать твой голос.
- Андрей… Прости меня.
- За что? – он пожалел о том, что спросил. – Впрочем, можешь не отвечать…
- Нет. Я… я уезжаю. Я хотела сказать тебе это вечером, но ты не приехал, а по телефону… Впрочем я и сейчас по телефону, но тогда это так странно бы звучало… Я ненадолго поеду, на неделю, максимум – две. Прости…
- Что ты… - у него отлегло от сердца. – Я… хммм…
Он замолчал.
- Самолет через два часа, - зачем-то сказала она.
- Что ж… Прощай. Я буду ждать тебя.
- Пока, - выдавила она и повесила трубку, но он слышал это.
Он сел на окно и закурил. Он долго курил, смотря в пустоту парка. В этот час даже вороны молчали, они спали на верхушках деревьев.
Дом был старым, очень старым как и многие другие дома в городе…
Дом был старым, он уже почти рассыпался под собственной тяжестью… и тяжестью сидевших на его окнах людей…
Через три дня ей пришла телеграмма о том, что он упал из окна.
Упал… Выпал вместе с подоконником, который уже двадцать лет нуждался в ремонте.
Она долго приходила в себя, после этого известия. Все кто хорошо ее знал, говорили, что она за пару дней постарела сразу на сорок лет.
Она так и не попала на его похороны, которые устроили коллеги по работе, из-за сломанной ноги, которую сломала, пока спускалась с лестницы, когда торопилась на такси до аэропорта.
2004 год.
Офелия так и не вышла замуж. И до сих пор боялась идти на кладбище, туда, где был похоронен тот, кого она называла Андреем.
Но теперь, спустя десять лет, после его смерти она чувствовала, что все-таки должна прийти туда и посидеть рядом с серой плитой гранита.
И она пришла. Она увидела его фотографию над могилой. Он был как живой, он был…
Он был...
На следующий день на кладбище прибавилась еще одна могила, а в местной газете появился некролог об Офелии Колесниковой, умершей от сердечного приступа…
И был вечер...
И было утро...
И был день...
P.S. Только не очень сильно критикуйте, я не так часто пишу прозу, особенно в последнее время...
суббота, 05 февраля 2005
я - СОВЕСТЬ...
Начинаю по-другому относиться к себе... А может продолжаю?...
Жутко хочется сделать что-нибудь такое, о чем потом может быть буду жалеть... татуировку, пирсинг, прическу под скинхеда...
Впрочем последнее - черезчур...
Начала вот с дневника... Старый дизайн уже так достал... Начнем эксперементировать!
Жутко хочется сделать что-нибудь такое, о чем потом может быть буду жалеть... татуировку, пирсинг, прическу под скинхеда...
Впрочем последнее - черезчур...
Начала вот с дневника... Старый дизайн уже так достал... Начнем эксперементировать!
пятница, 04 февраля 2005
я - СОВЕСТЬ...
Странно сегодня реагировали на мои вопли...
Заключался "крик души" в нескольких словах:
"- Хочу Баха!!! ...или Бетховена."
Кто-то в ответ просто в упор на меня таращился...
Кто-то изумленно выдавливал их себя:
"- Любишь органную музыку?
Кое-кто начинал спорить на тему: как можно сравнивать Баха и Бетховена (почему-то вспомнилось: "вы что больше любите: пиво или водку?).
И лишь один человек сказал:
"- Не получится, он уже давно умер!"
В пору обижаться... на продавца, который это сказал. Я подавила рвавшийся хохот, сделала оскорбленное лицо, забрала Шопенгауэра и 5 уже купленных дисков, и произнесла:
"- Послушать!"
На этом общение закончилось... Впрочем, ненадолго. Я там частенько закупаюсь.
Зато есть хорошие приобретения...
Заключался "крик души" в нескольких словах:
"- Хочу Баха!!! ...или Бетховена."
Кто-то в ответ просто в упор на меня таращился...
Кто-то изумленно выдавливал их себя:
"- Любишь органную музыку?
Кое-кто начинал спорить на тему: как можно сравнивать Баха и Бетховена (почему-то вспомнилось: "вы что больше любите: пиво или водку?).
И лишь один человек сказал:
"- Не получится, он уже давно умер!"
В пору обижаться... на продавца, который это сказал. Я подавила рвавшийся хохот, сделала оскорбленное лицо, забрала Шопенгауэра и 5 уже купленных дисков, и произнесла:
"- Послушать!"
На этом общение закончилось... Впрочем, ненадолго. Я там частенько закупаюсь.
Зато есть хорошие приобретения...
четверг, 03 февраля 2005
я - СОВЕСТЬ...
Где выход в четырех стенах бордюра?
Где свет, когда есть спички и свеча?
Кончается спектакль или увертюра?
Мне лучше с криком умирать или молчА?
На стену вешают портрет своих героев,
А на моей стене для дротиков мишень.
Никто не хочет знать имен изгоев,
Хоть за плечами их подвиги... Ремень
Из "подлинных" суждений сдавит грудь,
Его не разорвать и не унять ту боль,
Что власть имела... Кто видел жизни суть?
Им память как на открытую рану соль...
Закрытые двери, тяжелый засов...
Пусть будет так, так легче и проще...
Ужели так скоро мой гроб готов?
А я хотела стать спокойней и кротче...
Пусть небеса откроют правду, я ее знаю.
Пусть мать загубит родное дитя,
А после клевещет на мужа. Её я прощаю...
Пусть сгинет свет, меня хороня...
Иль все ж уйти? Быть может лучше будет?
Прошу считать меня израненной душой.
А над могилой тихой ночной сторож ходит,
И будоражит смертных смелостью такой...
Прошу считать меня погибшей и больной.
Просить меня простить я не решаясь,
Прошу считать меня загубленной душой,
И инвалидом здешнего сознанья...
Где свет, когда есть спички и свеча?
Кончается спектакль или увертюра?
Мне лучше с криком умирать или молчА?
На стену вешают портрет своих героев,
А на моей стене для дротиков мишень.
Никто не хочет знать имен изгоев,
Хоть за плечами их подвиги... Ремень
Из "подлинных" суждений сдавит грудь,
Его не разорвать и не унять ту боль,
Что власть имела... Кто видел жизни суть?
Им память как на открытую рану соль...
Закрытые двери, тяжелый засов...
Пусть будет так, так легче и проще...
Ужели так скоро мой гроб готов?
А я хотела стать спокойней и кротче...
Пусть небеса откроют правду, я ее знаю.
Пусть мать загубит родное дитя,
А после клевещет на мужа. Её я прощаю...
Пусть сгинет свет, меня хороня...
Иль все ж уйти? Быть может лучше будет?
Прошу считать меня израненной душой.
А над могилой тихой ночной сторож ходит,
И будоражит смертных смелостью такой...
Прошу считать меня погибшей и больной.
Просить меня простить я не решаясь,
Прошу считать меня загубленной душой,
И инвалидом здешнего сознанья...
суббота, 22 января 2005
я - СОВЕСТЬ...
Гениальная по-моему фраза.
Посмотрела кино, сижу теперь ржу... ну... как это обычно бывает, когда я смотрю грусные американские фильмы... хех...
Но фраза меня просто убила:
*интересно, почему я никак не могу найти подходящих картинок под последние темы? неужели, так плохо ищу*
Посмотрела кино, сижу теперь ржу... ну... как это обычно бывает, когда я смотрю грусные американские фильмы... хех...
Но фраза меня просто убила:
" - Видишь свет в коце тоннеля? Это не путь в Рай... это ПОЕЗД!!"
*интересно, почему я никак не могу найти подходящих картинок под последние темы? неужели, так плохо ищу*
я - СОВЕСТЬ...
Для Ники, ты ведь его так и не нашла, правильно я помню?
Игра с Огнем.
Грянул хор, и качнулся храм
Смерть пришла за мной в пять часов утра
Боль рванула грудь, сразу стал свободен я
Лица шлюх из миланских лож
Лица старых дев сводит злобы дрожь
Им бы плоть мою растерзать средь бела дня
Я был им как в горле кость
Я видел их всех насквозь
Я злостью платил за злость
Эй! Я для них злодей
Знающий секрет
Низменных страстей
Нищих и царей
Я был скрипачом
Мой талант - мой грех
Жизнью и смычком
Я играл с огнем
Нет клейма на душе моей
Кроме господа я не знал царей
Но на скрипке мне выжег мастер тайный знак
И змеей пущен черный слух
Что смычком моим правит адский дух
А мой лучший друг - Гений Тьмы, сам Сатана!
Он был мне как в горле кость
Он в сердце будил лишь злость
Он стоил кровавых слез
Эй! Я для них злодей
Знающий секрет
Низменных страстей
Нищих и царей
Я был скрипачом
Мой талант - мой грех
Дьявол ни при чем
Я играл с огнем!
Эй, скрипач
Ты горяч
Как всегда строптив
Ты не прав
Ты как раб
Мой играл мотив
Ты не хочешь знать, что гений - это я!
Ты же мой футляр, ты - платье для меня...
...скрипач!
Пой и плач
И хвались игрой
Все равно
Мертв ты давно
Что нам род людской?
Им бы пить и жрать в три горла день и ночь
Будь ты трижды гений, им нельзя помочь
Но спустись на дно
Пряча в струнах смех
Сделай звук вином
Сокруши мой трон
"Адским" скрипачом
Станешь без помех
Мы тебя поймем
Там играй с огнем!
Игра с Огнем.
Грянул хор, и качнулся храм
Смерть пришла за мной в пять часов утра
Боль рванула грудь, сразу стал свободен я
Лица шлюх из миланских лож
Лица старых дев сводит злобы дрожь
Им бы плоть мою растерзать средь бела дня
Я был им как в горле кость
Я видел их всех насквозь
Я злостью платил за злость
Эй! Я для них злодей
Знающий секрет
Низменных страстей
Нищих и царей
Я был скрипачом
Мой талант - мой грех
Жизнью и смычком
Я играл с огнем
Нет клейма на душе моей
Кроме господа я не знал царей
Но на скрипке мне выжег мастер тайный знак
И змеей пущен черный слух
Что смычком моим правит адский дух
А мой лучший друг - Гений Тьмы, сам Сатана!
Он был мне как в горле кость
Он в сердце будил лишь злость
Он стоил кровавых слез
Эй! Я для них злодей
Знающий секрет
Низменных страстей
Нищих и царей
Я был скрипачом
Мой талант - мой грех
Дьявол ни при чем
Я играл с огнем!
Эй, скрипач
Ты горяч
Как всегда строптив
Ты не прав
Ты как раб
Мой играл мотив
Ты не хочешь знать, что гений - это я!
Ты же мой футляр, ты - платье для меня...
...скрипач!
Пой и плач
И хвались игрой
Все равно
Мертв ты давно
Что нам род людской?
Им бы пить и жрать в три горла день и ночь
Будь ты трижды гений, им нельзя помочь
Но спустись на дно
Пряча в струнах смех
Сделай звук вином
Сокруши мой трон
"Адским" скрипачом
Станешь без помех
Мы тебя поймем
Там играй с огнем!
пятница, 21 января 2005
я - СОВЕСТЬ...
Стих не мой. Сперла сфорума. Но мне он (стих) почему-то жутко понравился...
Так как сейчас ничего толком не пишу, то вот...
Черный снег
Из разрушенной церкви доносится звон
Там служат мессу среди голых стен
Втоптаны в грязь обломки икон
Святые забрызганы кровью из вен
Попытки напрасны душу спасти
Праведник продал душу за дозу
Спаситель не хочет крест больше нести
Меняем на черную алую розу
Мы небо меняем на голый бетон
Меняем ветер на липкий туман
Кто слышал пение услышит и стон
И кто был любим познает обман
Осень … наш символ крутых перемен
Как зеркало жизни, но с мутным стеклом
В нем виден смысл любви и измен
Она нам приносит новый излом
Смотреть с оптимизмом устали глаза
И что-то мешает расставить все точки
Ложится под ноги тропа в никуда
Считаем по четкам бессонные ночи
Время застыло в песочных часах
Но движутся звезды, отмеряя наш век
Годы уходят, замирая в глазах
И снова лежит под окном черный снег …
(автор - Rider)
Так как сейчас ничего толком не пишу, то вот...
Черный снег
Из разрушенной церкви доносится звон
Там служат мессу среди голых стен
Втоптаны в грязь обломки икон
Святые забрызганы кровью из вен
Попытки напрасны душу спасти
Праведник продал душу за дозу
Спаситель не хочет крест больше нести
Меняем на черную алую розу
Мы небо меняем на голый бетон
Меняем ветер на липкий туман
Кто слышал пение услышит и стон
И кто был любим познает обман
Осень … наш символ крутых перемен
Как зеркало жизни, но с мутным стеклом
В нем виден смысл любви и измен
Она нам приносит новый излом
Смотреть с оптимизмом устали глаза
И что-то мешает расставить все точки
Ложится под ноги тропа в никуда
Считаем по четкам бессонные ночи
Время застыло в песочных часах
Но движутся звезды, отмеряя наш век
Годы уходят, замирая в глазах
И снова лежит под окном черный снег …
(автор - Rider)
воскресенье, 16 января 2005
я - СОВЕСТЬ...
Наверное я заглохну на время...
Может че хорошее напишеться. А то сейчас как-то не то настроение... да и не читает никто... Значит что-то надо менять... (Что-то - то есть СЕБЯ! ужас.....)
Лучше уйду просто в подполье...
Вот..... напоследок..... кое-чего..........
Маски…что за ними? лица?
Или может быть пустота.
Как расправляет крылья птица,
Так стою… предо мной тишина…
Маски… Даже эта, даже я…
Или может быть - нас нет?
Или я – сочусь сквозь маску как яд
С острия ножа… Видишь свет?
А я вижу… Там где темнее всего.
Я вижу боль, но она обещает поправку…
Если ты умрешь, я убила того,
Кто нож всадил, словно в тряпку булавку…
Смотри на меня. Что ты видишь?
Маску, а за нею был ты… Тебя нет.
На серый камень розу мне не опустишь…
Моя жизнь словно с ножа Яд…
Может че хорошее напишеться. А то сейчас как-то не то настроение... да и не читает никто... Значит что-то надо менять... (Что-то - то есть СЕБЯ! ужас.....)
Лучше уйду просто в подполье...
Вот..... напоследок..... кое-чего..........
Маски…что за ними? лица?
Или может быть пустота.
Как расправляет крылья птица,
Так стою… предо мной тишина…
Маски… Даже эта, даже я…
Или может быть - нас нет?
Или я – сочусь сквозь маску как яд
С острия ножа… Видишь свет?
А я вижу… Там где темнее всего.
Я вижу боль, но она обещает поправку…
Если ты умрешь, я убила того,
Кто нож всадил, словно в тряпку булавку…
Смотри на меня. Что ты видишь?
Маску, а за нею был ты… Тебя нет.
На серый камень розу мне не опустишь…
Моя жизнь словно с ножа Яд…
воскресенье, 09 января 2005
я - СОВЕСТЬ...
У Бога долго спрашивала
Я в молитвах.
Зачем людей на прочность проверять
В миру и битвах,
В жизни тихой да в семейности,
На Ада земного кругах?
Молчанья оказалась лишь достойна.
Но в своих мечтах,
Я часто поднимаюсь ввысь, но там лишь
Мученики на крестах.
Быть может не права, но не могу решить
Кому же верить?
Иконы молчат… Бесы только смеются…
Надо сердце в вере укрепить.
Кому же верить? Себе самой?
Не выход это из тьмы…
Кому же верить? Себя спросила…
Не слыша смех из-под земли…
Смазанная концовка… Сырое оно еще… вообще по-моему неудачное…
А хотелось сказать так многое…
Но это как всегда… хммм…
Я в молитвах.
Зачем людей на прочность проверять
В миру и битвах,
В жизни тихой да в семейности,
На Ада земного кругах?
Молчанья оказалась лишь достойна.
Но в своих мечтах,
Я часто поднимаюсь ввысь, но там лишь
Мученики на крестах.
Быть может не права, но не могу решить
Кому же верить?
Иконы молчат… Бесы только смеются…
Надо сердце в вере укрепить.
Кому же верить? Себе самой?
Не выход это из тьмы…
Кому же верить? Себя спросила…
Не слыша смех из-под земли…
Смазанная концовка… Сырое оно еще… вообще по-моему неудачное…
А хотелось сказать так многое…
Но это как всегда… хммм…
четверг, 06 января 2005
я - СОВЕСТЬ...
Там ниже есть изначальный вариант этого стиха, но этот мне еще ближе...
* * *
Украли… Украли и разорвали,
Песком забросали, пеплом засыпали,
Порвали, размазали и затоптали,
И бросили… и ушли… и забыли…
И нечего собирать… все пропало…
В дорожной пыли, как в воде, утопало
На моих же глазах…
И силы нет пощады просить…
И на ворон нет силы кричать…
Рассыпалась мечта во прах…
===
И музыка соответствующая: "Кто украл мою звезду?"
Причем припев подходит почти дословно... Вот только я знаю, КТО украл мою мечту...
И я УЖЕ не верю...
* * *
Украли… Украли и разорвали,
Песком забросали, пеплом засыпали,
Порвали, размазали и затоптали,
И бросили… и ушли… и забыли…
И нечего собирать… все пропало…
В дорожной пыли, как в воде, утопало
На моих же глазах…
И силы нет пощады просить…
И на ворон нет силы кричать…
Рассыпалась мечта во прах…
===
И музыка соответствующая: "Кто украл мою звезду?"
Причем припев подходит почти дословно... Вот только я знаю, КТО украл мою мечту...
И я УЖЕ не верю...
@настроение:
а каким оно может быть? 
я - СОВЕСТЬ...
Старое мое... нашла в какой-то тетради, типа по праву, или алгебре...
* * *
Счастье лишь оттеняет несчастные дни...
Любовь - предшественица ненависти...
Белый цвет - только оттенок черного...
Верь в жизнь. Но знай - нет бессмертного...
............................
А что было дальше не важно... Все ушло сегодня днем...
Навсегда...
* * *
Счастье лишь оттеняет несчастные дни...
Любовь - предшественица ненависти...
Белый цвет - только оттенок черного...
Верь в жизнь. Но знай - нет бессмертного...
............................
А что было дальше не важно... Все ушло сегодня днем...
Навсегда...
я - СОВЕСТЬ...
...
Дорога в рай, война и смерть.
Рядом мечта и безумие.
По трупам в рай, война и смерть. Растоптаны вера и Бог её.
Страшно жить, а потом умереть, не покидая иллюзий!
И всё забыть, вернуться вновь в мир заблуждений и снов.
Встань или умри! Танцуй и плач!
Боль плавит виски… Ко мне, палач!
Тающий мир слёзы роняет в пыль дорог,
Что уходят в ночь.
Война и месть туманят взор. Кровь порождает отчаянье.
Война и смерть, величье гор, мудрость и реки незнания.
Странно жить и желать умереть. Дьявол смеётся над нами.
Дорога в рай ведёт на дно – в мир искуплений и слёз.
...
Стали сёстрами Любовь и Боль.
Друг клинок заносит за спиной.
И спасать слишком поздно мир,
Где платит за воздух люд…
Краски смешаны – где смех, где стон?
Где калечат на глазах Мадонн,
Где за ложь восхваляют,
А за правду, проклиная, бьют…
...
Люди верят, боги спят,
Время дарит новый взгляд,
На старый мир кривых зеркал и стен.
Мир . он твой, ты же в нем . изгой,
Заблудившийся гордый и слепой.
Стоит повернуть, изменить свой путь,
Птицы вслед закричат,
Люди вслед замолчат
...
Как столетьем раньше, бесы рвут душу.
За стенами страшно, и страшно их рушить!
Вечно юный ветер разметает пламя.
Мы хотели света – где он, не знали. Нет.
На любовь нет денег, а на совесть – слёз.
Безответно время, значит, с него и спрос!
Злость приходит с мыслью: «Каждый одинок!»
Можно с этим биться, а можно спустить курок!
...
Кто же мы, сколько небес сожгли?
Кто же мы, кто даст ответ?
Кто же мы - дар или боль земли?
Кто же мы?
Кто же мы, вечные странники?
Где наш дом, где наш огонь?
Кто же мы - гости или изгнанники?
Где покой?
...
Не плачь, не жалей, не зови.
Слабому – плеть, вольному – воля.
Имя своё к Солнцу неси в тёплых ладонях.
У ветра дорогу спроси.
Сомнения - прочь и прочь – тревога.
Всё, как есть, прими и не вини ни Чёрта, ни Бога!
* * *
Заканчивать с этим пора...
маразмом попахивает...если не сказать воняет..............
Дорога в рай, война и смерть.
Рядом мечта и безумие.
По трупам в рай, война и смерть. Растоптаны вера и Бог её.
Страшно жить, а потом умереть, не покидая иллюзий!
И всё забыть, вернуться вновь в мир заблуждений и снов.
Встань или умри! Танцуй и плач!
Боль плавит виски… Ко мне, палач!
Тающий мир слёзы роняет в пыль дорог,
Что уходят в ночь.
Война и месть туманят взор. Кровь порождает отчаянье.
Война и смерть, величье гор, мудрость и реки незнания.
Странно жить и желать умереть. Дьявол смеётся над нами.
Дорога в рай ведёт на дно – в мир искуплений и слёз.
...
Стали сёстрами Любовь и Боль.
Друг клинок заносит за спиной.
И спасать слишком поздно мир,
Где платит за воздух люд…
Краски смешаны – где смех, где стон?
Где калечат на глазах Мадонн,
Где за ложь восхваляют,
А за правду, проклиная, бьют…
...
Люди верят, боги спят,
Время дарит новый взгляд,
На старый мир кривых зеркал и стен.
Мир . он твой, ты же в нем . изгой,
Заблудившийся гордый и слепой.
Стоит повернуть, изменить свой путь,
Птицы вслед закричат,
Люди вслед замолчат
...
Как столетьем раньше, бесы рвут душу.
За стенами страшно, и страшно их рушить!
Вечно юный ветер разметает пламя.
Мы хотели света – где он, не знали. Нет.
На любовь нет денег, а на совесть – слёз.
Безответно время, значит, с него и спрос!
Злость приходит с мыслью: «Каждый одинок!»
Можно с этим биться, а можно спустить курок!
...
Кто же мы, сколько небес сожгли?
Кто же мы, кто даст ответ?
Кто же мы - дар или боль земли?
Кто же мы?
Кто же мы, вечные странники?
Где наш дом, где наш огонь?
Кто же мы - гости или изгнанники?
Где покой?
...
Не плачь, не жалей, не зови.
Слабому – плеть, вольному – воля.
Имя своё к Солнцу неси в тёплых ладонях.
У ветра дорогу спроси.
Сомнения - прочь и прочь – тревога.
Всё, как есть, прими и не вини ни Чёрта, ни Бога!
* * *
Заканчивать с этим пора...
маразмом попахивает...
среда, 05 января 2005
я - СОВЕСТЬ...
Свечение глаз твоих
Меня манило,
Словно мраком покрытое поле…
Дыхание твое
Обволакивало,
Словно кольцами змей…
Мне не мешало…
Но подчиняло…
Делало сильней и направляло.
......Ты – боль,
......Ты – любовь и ты - смерть моя…
......Ты – все, что есть у меня,
......Но нет тебя у меня.
Сияние мрака -
Вот что есть свет
Глаз твоих вечно открытых…
Запах трупный –
Вот что есть вдох
Твой и выдох твой…
Ты – кладбищенская стража…
......Ты – боль,
......Ты – любовь и ты – смерть моя…
......Ты – все, что есть у меня,
......Но нет тебя у меня.
Словно коршун
Над могилами
Реешь ты, ищешь рожденных…
Но не находишь,
Взрываешься криками
И на восходе в тишь склепа уходишь…
......Ты – боль моя…
......Ты – любовь и ты – смерть моя…
......Но нет тебя у меня…
Меня манило,
Словно мраком покрытое поле…
Дыхание твое
Обволакивало,
Словно кольцами змей…
Мне не мешало…
Но подчиняло…
Делало сильней и направляло.
......Ты – боль,
......Ты – любовь и ты - смерть моя…
......Ты – все, что есть у меня,
......Но нет тебя у меня.
Сияние мрака -
Вот что есть свет
Глаз твоих вечно открытых…
Запах трупный –
Вот что есть вдох
Твой и выдох твой…
Ты – кладбищенская стража…
......Ты – боль,
......Ты – любовь и ты – смерть моя…
......Ты – все, что есть у меня,
......Но нет тебя у меня.
Словно коршун
Над могилами
Реешь ты, ищешь рожденных…
Но не находишь,
Взрываешься криками
И на восходе в тишь склепа уходишь…
......Ты – боль моя…
......Ты – любовь и ты – смерть моя…
......Но нет тебя у меня…
я - СОВЕСТЬ...
« Ты мог быть моим гидом в Аду,
Но стал моим спутником на земле.
Ты отказался от дома в Раю,
И был со мной тринадцать лет в нищете.
Ты мог отправить меня Вниз,
Но продал крылья за жизнь тут…
Я отплатила ловлей крыс,
"Зато деньги карманы не жмут" -
Ты смеялся… Но видела слезы.
Видела, плакал украдкой над пером.
Часто на небеса отправлял меня в грезах,
Но просыпались и видели снова свой дом…
Видели снова и снова стены кирпича,
Занавески на окнах из старых платьев.
А напротив был дом придворного скрипача,
Как в сказках старых про героев.
"Мой ангел, оставь этот мир для меня"…
Но ты лишь качал головой,
И снова работу искал для себя…
Но все чаще ни с чем возвращался домой…
Чем отплатить тебе за доброту и любовь?
Чем, если я в нищете жила и родилась?
Я вновь пускала в бокал тебе свою кровь,
Что б ты был жив… Я не ошиблась.
"Похороны устроить кто-то наверно помог,
У нас на такое денег едва ли хватило"… »
В тот же вечер спустился курок…
Но к ней не поднялся… его Вниз утащило…
Но стал моим спутником на земле.
Ты отказался от дома в Раю,
И был со мной тринадцать лет в нищете.
Ты мог отправить меня Вниз,
Но продал крылья за жизнь тут…
Я отплатила ловлей крыс,
"Зато деньги карманы не жмут" -
Ты смеялся… Но видела слезы.
Видела, плакал украдкой над пером.
Часто на небеса отправлял меня в грезах,
Но просыпались и видели снова свой дом…
Видели снова и снова стены кирпича,
Занавески на окнах из старых платьев.
А напротив был дом придворного скрипача,
Как в сказках старых про героев.
"Мой ангел, оставь этот мир для меня"…
Но ты лишь качал головой,
И снова работу искал для себя…
Но все чаще ни с чем возвращался домой…
Чем отплатить тебе за доброту и любовь?
Чем, если я в нищете жила и родилась?
Я вновь пускала в бокал тебе свою кровь,
Что б ты был жив… Я не ошиблась.
"Похороны устроить кто-то наверно помог,
У нас на такое денег едва ли хватило"… »
В тот же вечер спустился курок…
Но к ней не поднялся… его Вниз утащило…
я - СОВЕСТЬ...
Почему-то в голове пусто...
Нет абсолютно никаких мыслей...
Может стоит выключить радио и CD?
Совсем ничего не пишется... хорошего...
Хотела закончить старый стих, который начинался:
"Каждый живет так, как хочет жить.
Каждый умрет так, как хотел умереть..."
Но перечитав поняла что весь он влазит в одну фразу, которая ни раз проскакивает у Маврина: "Слабому - плеть, вольному - воля"
===
Чужие стихи читая,
Сам становишься слов рабом…
В чужую мысль вникая,
Становишься чужим себе человеком…
Чужие песни слушая,
Сам становишься странным для себя…
Чужую душу по кусочкам растаскивая,
Сам становишься, не способен найти себя…
В чужую душу вселяясь,
Сам становишься, чужд для себя,
Но вновь и вновь веселясь,
Вспоминаешь, что где-то там есть – ты…
===
А сегодня сделала самую большую глупость: посмотрела в зеркало... Унылое зрелище...
Но не обращайте на этот маразм много внимания...
Нет абсолютно никаких мыслей...
Может стоит выключить радио и CD?
Совсем ничего не пишется... хорошего...
Хотела закончить старый стих, который начинался:
"Каждый живет так, как хочет жить.
Каждый умрет так, как хотел умереть..."
Но перечитав поняла что весь он влазит в одну фразу, которая ни раз проскакивает у Маврина: "Слабому - плеть, вольному - воля"
===
Чужие стихи читая,
Сам становишься слов рабом…
В чужую мысль вникая,
Становишься чужим себе человеком…
Чужие песни слушая,
Сам становишься странным для себя…
Чужую душу по кусочкам растаскивая,
Сам становишься, не способен найти себя…
В чужую душу вселяясь,
Сам становишься, чужд для себя,
Но вновь и вновь веселясь,
Вспоминаешь, что где-то там есть – ты…
===
А сегодня сделала самую большую глупость: посмотрела в зеркало... Унылое зрелище...
Но не обращайте на этот маразм много внимания...